Рассказы

Вся эта заваруха с гибелью Уриэля Септима, погасшими огнями и прочей фигней мне, в общем-то, изрядно помогла. Ну, или помешала – глобально. Это смотря с какой стороны смотреть.

Призыв существ, да и в целом призыв – занятие для меня привычное, и вообще призвать что-либо и даже кого-либо – дело несложное. Подбирается заклинание, произносится вслух (если вы – осел, то можете со свитка прочитать), получается результат. Пользуйтесь. Правда, недолго – всего несколько минут. Впрочем, отчего-то всем хватает. Все и пользуются.

Но лично меня имеющаяся схема устраивала слабо.

Посидев над древними фолиантами, я пришел сразу к двум выводам. В целом теория магии не запрещает создавать заклинания призыва любой продолжительности. Но! Количество затрачиваемой маны растет по экспоненте. Можно, можно создать заклятие призыва лорда-даэдра на день. На месяц. На год.

Вот только не хватит сил ни закрепить его в пространстве, ни произнести. Аминь.

В тот день я засиделся в мистических архивах допоздна – наткнулся на любопытный текст о древних айлейдах. Почти бесполезный текст – перевод романа, сделанного путешественником, побывавшим в Древней Империи. Впрочем, судя по отдельным деталям, у айлейдов этот Кши-Кенга и впрямь побывал, и среди прочего он упоминал, что видел в Вилварине какую-то «Статую предка». Древняя статуя в Вилварине, совсем под боком! Я представляю, сколько будет стоить эта статуэтка на рынке… а сколько за нее отвалит Умбакано!

Угу. Только описанные системы безопасности как-то отговаривали от посещения руин. Это идиоты готовы очертя голову ринуться за сокровищами, считая, что ловушки сломаны. Ага. Поднимаем голову, смотрим в сторону дворца. Шпиль видите? Вот. До сих пор стоит.

Зачитавшись, я не заметил времени, но, как оказалось, никому было не до сна – пространство внутри университетского района гудело, как растревоженный грязекраб.

Драконьи огни погасли. Погиб последний император. Так что теперь можно смело ожидать открытия врат Обливиона и нашествия самых диких тварей, которых мы последние века только в виде саммонов видели… идиот!

К счастью, архивы были не заперты.

***

Как я добрался до дому – не помню. Подозреваю, что даже нападения на себя я б не заметил. Но, видать, глаза Боэты в ту ночь смотрели на мертвое тело Септима – я добрался без приключений.

С домом мне повезло – грех жаловаться. Хоть и развалюха, зато – редкость для порта – с подвалом. По весне, да порой и по осени, подвал заливает, но, помилуйте, а где еще я бы смог домашнюю лабораторию устроить? Алхимичить на кухне? Мне подвал – дело необходимое. Большинство реагентов все равно в стеклянных бутылях и плотно залиты воском, а травки после первого же сезона дождей я привык хранить под самой крышей.

Но сейчас я радовался другому – подвал был большим и не разделялся перегородками, как комната наверху. Впрочем, я бы даже перегородки снес, но пришлось лишь сдвинуть стеллажи к стенам и нагромоздить на оттащенный в дальний угол стол всякую мелкую мебель и утварь.

О чем я думал, расчищая себе пространство на полу?

О зашоренности. И ложной гордости. Магия должна быть только своя, само собой. Всяческими схемами и магическими узорами ни один уважающий себя маг заниматься не будет. Это же позор на наши седины и лысины!

А ассасины спокойно проникли в защищенный императорский дворец и вырезали все семейство Септимов. Что, среди них сильные маги имелись? Ха. Просто они воспользовались энергией пространства. Тем, чем пренебрегаем мы.

На этой счастливой мысли я и заснул, прижимая к груди склянку с волчьей кровью – самой дорогой из имеющихся у меня запасов. Представляю, что бы я наколдовал на сонную голову.

Работа шла тяжело, формулы я сочинял на ходу. Расчертил звезды – восьмигранник внешнего контура и пентаграмму внутри, расставил свечи по углам, смешал в жаровне и поджег толченое волчье лыко (раз уж кровь волчья) с корнем мандрагоры… дилетантизм, сам понимаю. Зато ни капли маны на все это чудачество. Если б я нашел в архивах хотя бы одно истинное имя демона – обошелся бы и без этого… вот уж точно – шаманства.

Увы. Точно знаю, что встречал я истинные имена, встречал… но где? Не принцев же Даэдра призывать… что я, самоубийца?

Внутренняя звезда, образованная линиями пентаграммы, налилась алым светом. Я встревожился – обычно призыв сопровождался темной, почти фиолетовой воронкой. Только менять что-либо уже поздно. Почти сразу зашипели свечи по вершинам и расплавились, но сияющий свет в углах восьмиугольника остался. Словно золотые иглы, мерцающие от пола до низкого потолка. Красиво, но… страшно, честно. Я впервые ощутил страх – и знаменитое дыхание смерти, посылающее стайки мурашек от шеи вниз по спине. Да, я понимал, что могу погибнуть… и держал серебряный кинжал наготове, зная, что лучше быстро умереть от удара в сердце, чем попасться в лапы вырвавшегося саммона… но знать и чувствовать – оказывается, очень разные вещи.

Ладно. Не до того. Я позволил себе скользнуть в чужой мир, оглядеться, выискивая потоки силы… апокалипсический бред какой-то. Океаны лавы, ручьи расплавов, черные клубы дыма, странные, неправильной формы башни, словно они располагались не в трех измерениях… и даже не в четырех… и яркие, янтарно-алые глаза, увидевшие меня! Есть!

Громко зашипели свечи, охраняющие пространство внутри пентаграммы. Зеленым сиянием вспыхнула волчья кровь. Алые клубы дыма стали черными – не как грозовые тучи, а как пепел над вулканом.

И почти сразу же погасли восемь свечей октограммы, переставая питать силой внешний контур. Врата в чуждое пространство закрылись. Ловушка захлопнулась.

А в центре моей пентаграммы стоял даэдра – и по его глазам я видел, что он сознает свое положение.

Он – в ловушке, и господин тут – я.

– Как твое имя? – стараясь, чтобы голос не дрожал, спросил я.

Имя, клятва и нить энергии – это все, что мне нужно сейчас сделать. Остальное потом. Впрочем, нет, магия – первой.

Алые глаза пристально следили за мной, пока я восстанавливал связку с планом Обливиона. Мне ни к чему новый портал, мне достаточно тонкой нити, соединяющей мир, полный энергии, себя и пленника.

А что, разве плохое решение проблемы длительности призыва? Я призывал даэдру на две минуты, но здесь он будет находиться столько, сколько у меня хватит маны… столько, сколько держится нить.

– Обойдешься без имени, – абсолютно спокойно заключил саммон, дождавшись, пока я закончу, и оценив результат. – Я не желаю, чтобы твои потомки целую вечность дергали меня по пустякам.

О. Звучало разумно. Только мне что теперь делать?

Что делать, что делать… чему там на продвинутых курсах по колдовству учили? Это и делать. Сконцентрировать энергию пентаграммы, трансформировать в любое боевое заклинание и направить на призванного. Пока он не подчинится.

– Ты теперь мой раб, – сообщил я, ощущая, как бурлящая сила превращается в огненную стрелу. – Назови мне свое имя и дай клятву служить мне… иначе пожалеешь, что появился на свет!

Хм. Может, с кем-то такой способ и работал. Но дремора лишь выстроил защитный барьер… похоже, что из той же самой энергии, что и я.

– Я поклянусь служить тебе и не причинять вреда, – предложил альтернативу нелюдь, когда пламя перестало шипеть, умирая в воздухе. – Полагаю, тебе этого за глаза хватит.

Ну, не то что совсем хватит…

С другой стороны, я здраво оценивал свои способности. Да, я мог сражаться с даэдрой, используя энергию пентаграммы, но он использует для защиты ее же… и итог магической битвы непредсказуем.

– Согласен, – выдохнул я, ощущая, как тают остатки защитных барьеров и остатки моих сил. – Клянись.

***

Мою идею отправиться в Вилварин за статуэткой демон не оценил. Точнее, оценил, но откровенно скептически. Ну да, ну да, я не бугай какой-нибудь … ну а он-то на что?

– Дело не в мышцах, – хмыкнул даэдра в ответ на мое ворчание. – Веди.

За городом я бывал не так уж часто, если честно. Обычно мы, ученики гильдии в смысле, выбирались в ближайшие рощи, чтобы собрать ингредиенты для алхимиков. Но от айлейдских руин старались держаться подальше. В общем, руины вот так, вблизи, я увидел впервые. И они не впечатлили абсолютно… Хотя девятеро знают, чего я ожидал. Просто торчащие из земли развалины прямо намекали, что делать там нечего.

Видимо, мое недоумение было написано на лице – даэдра хмыкнул и как-то странно посмотрел на меня.

- Не впечатляет? – если бы его голос не был таким ровным, я бы поклялся, что в нем проскальзывает сарказм.

- Пока не особенно. Думаю, внутри…

- Ты не умеешь смотреть, – вновь хмыкнул саммон. – Ценности не растут на виду. Смотри на сущность. Форма лишь иллюзия.

Раздражение накатило сразу же, но спорить не хотелось.

- Пошли внутрь. Я хочу вернуться до ночи.

Даэдра почти хихикнул, однако вслух свою мысль озвучивать почему-то не стал.

Я двинулся к дверям, скептически оглядывая валяющуюся рядом пустую бочку. С формой тут и впрямь было не все ладно.

- Подожди. Прежде чем спускаться, нужно оглядеться вокруг. Поверь, стрела в спину не самая приятная находка. А впрочем…

Он не договорил. Тенью двинулся, нет, скорее, скользнул куда-то в сторону и тут же пропал из виду. Где-то в отдалении послышалась грубая брань, возгласы и хрип. Минуты три спустя даэдра появился, словно возник из воздуха, рядом со мной.

- Там была стоянка разбойников. Можешь пойти посмотреть, не найдется ли чего ценного. Обычные нищие головорезы, но мало ли…

- А они… уже всё… все?

Существо не ответило ничего, но взгляд, которым оно меня окинуло… Мда.



Внутри все дышало сыростью. Вниз вела узкая, но практически целая лестница. После айлейдов тут все же кто-то бывал: на поврежденном участке пути выбоины в камне прикрывали параллельно лежащие доски. Я осторожно ступил на первый импровизированный мостик: кто знает, когда тут положили эти деревяшки, выдержат ли они меня. Выдержали. Повеселев, я пошел дальше. У конца вторых мостов из-за спины раздалось повелительное:

- Стой.

Остановил меня даже не столько смысл слов, сколько интонация.

Даэдра молча указал на пол прямо перед моими ногами. Круглый, похожий на прикрытый маленькой жестяной крышкой лаз овал был едва различим на грязном полу.

- Запуск не очень приятного устройства, – существо вытянуло руку вверх.

Я пригляделся, и вопреки воле по спине прошла волна дрожи. Под потолком находился утыканный шипами чурбанчик, с края которого свисала толстая проржавевшая цепь.

- И много здесь еще подобных сюрпризов?

- Хватает. А у тебя не возникало мысли перед походом поискать сведения на тему?

- Да читал я, – мне хотелось, чтобы это прозвучало холодно и весомо, но не получилось.

Достопамятный Кши-Кенге, конечно, отдельные ловушки описывал… если б я еще книгу с собой захватить догадался! Впрочем, так бы Тар-Мина и позволила ее из архивов вынести.

- Тогда, видимо, книгу с описанием ловушек Вилварина, напишешь ты, – тем временем заметил даэдра, – когда вернешься… то есть если.

- Может быть, и напишу, – я пошел дальше, внимательно глядя себе под ноги.

Но дальше – до конца лестницы, в небольшом полутемном коридорчике и неожиданно светлой, видимо из-за ряда стоящих на полу свечей, комнатке все было спокойно. Я пригляделся к свечам. Они горели ярко и ровно, капли воска скатывались вниз, однако сами восковые столбики будто не убывали. Магия… Вот то, что пришло мне в голову сразу после входа сюда: это место было пропитано магией. Кажется, я все-таки не уйду с пустыми руками.

Мой саммон между тем подошел к выходу из комнаты, как-то неуловимо взмахнул рукой… и с потолка рухнули два больших покрытых шипами шара на цепях.

Я вздрогнул.

Однотипные у них тут ловушки какие-то.

Следующая комната, наконец, впечатляла. По правде сказать, назвать ее комнатой даже язык не поворачивался. Обширный зал с высоким потолком, к которому уходили мощные сложной формы колонны, освещенный все тем же прозрачно-чистым белым светом. Над входом виднелась узорная арка из какого-то непонятного, потемневшего, но без следа ржавчины металла.

С коротким указанием «сначала направо» даэдра снова пропал из виду, и снова неподалеку раздалось бряцанье, короткие крики…

Нет, все-таки призвать даэдру было хорошей идеей. Сам бы я не прошел этот путь. А сейчас я могу идти, практически ни о чем не думая и не беспокоясь. Здесь, судя по всему, обосновалась разбойничья банда. Подстилки на полу, еда, одежда. Грубо сколоченная мебель составляла странный контраст с изящным орнаментом стен. Внезапно – я еще не понял, что слышу, но – что-то показалось подозрительным. Медленно повернувшись, я увидел в отдалении у самой стены человека, лежащего на груде одеял. Разбойник спал. То ли у него были проблемы со слухом, то ли просто такой здоровый (или как раз нездоровый?) сон, но он не проснулся ни при звуках схватки, ни от моего приближения.

Шум битвы затих, но саммон все еще не вернулся. Я замер, не зная, что делать. На всякий случай вытащил из-за пояса кинжал, сделал несколько шагов по направлению к импровизированной кровати. Убить – пока он не очнулся и не напал на меня? Но… я не могу вот так – спящего человека. Здравый смысл подсказал, что когда этот человек проснется, исход нашего боя будет предрешен. Я был согласен и все же… колебался. Наверное, слишком долго. Спящий разбойник заворочался, храп затих…

И в эту минуту раздался шелест, влажный хлопок – и тело на подстилке обмякло.

- Ты всегда готов подарить свою жизнь врагу? – в голосе даэдры угадывалась насмешка, но мне прямо сейчас было все равно. Колени почему-то ослабли, и я приложил все силы, чтобы не сесть на пол.

- Он спал.

- Правильно. Пока он спал, у вас были примерно равные шансы. Ну, с некоторым перевесом в его сторону. А вот если бы он проснулся, шансов у тебя не осталось бы от слова совсем.

- Знаю. Поэтому я и призвал тебя. Чтобы расчищать дорогу.

- Так вот как ты это называешь, – протянуло существо. – Любопытно.

Я с раздражением подумал, что какой-то неподходящий тон у раба в разговоре с его вроде как господином. Но прежде чем успел это озвучить, даэдра хищно потянулся и двинулся ко входу в зал.

- Там, – взмах руки в противоположную сторону, – лестница наверх и комната. Ваша, человеческая, снедь, книги, одежда. И несколько велкиндских камней. Может, заинтересуешься. А потом возвращайся сюда. Я пока навещу нескольких затаившихся «хозяев» этого места.

Мда. Как минимум ингредиентов для простейших зелий я сегодня набрал с лихвой. Жаль, что зелья это, как бы помягче сказать, не мое.

Саммон ждал меня у самого выхода из зала. Слева от него, почти сливаясь со стеной, виднелся проход куда-то дальше. Коридор, комната, коридор, лестница. Нет, все-таки один я бы тут наверняка заблудился. Хотя… может, и нет. Мы все время шли вперед. Вперед и вниз. В большой, освещенной лишь ярко пылающим очагом комнате не было никого. Зато была треугольная, с удивительно красивым, похожим на мерцающее хрустально-зеленоватое деревце узором, дверь.

- Вилварин Каносель, – то ли объявил, то ли прокомментировал мой провожатый.

Второй уровень Вилварина – припомнил я.

Дальнейшая сеть переходов почти не отложилась в памяти. Ну, кроме разве что комнаты с двумя высокими, похожими на библиотечные секретеры тумбами, на которых сияли камни, при нажатии открывавшие спрятанные в стенах тайники. В одних стояли сундуки с золотом. Из других выскакивали скелеты. Эдакая сомнительная лотерея.

Потом я пожалел о своих шутках насчет однотипных ловушек. Лучше бы строители Вилварина не оригинальничали. К тому же у даэдры была отвратительная привычка сообщать о чем-то лишь тогда, когда до этого «чего-то» оставалось несколько шагов. В какой-то момент, например, за полметра до изрешеченного загадочными узкими дырами участка пола он спокойно известил меня, что идти нужно очень аккуратно, в прямом смысле по стеночке. Едва ли не распластавшись по стене и сделав несколько шагов вперед, я убедился, что он был прав: часть пола резко уехала вниз, обнажив острые длинные колья внизу. Даэдра невозмутимо миновал ужасную яму.

Впрочем, по сравнению с нижним ярусом это все показалось детскими игрушками. Особенно когда мы свернули в очередной коридор и ладонь, закованная в отливающую алым броню, легла мне на плечо, заставляя замереть. Возмутиться я не успел – из неприметных щелей стены с тяжелым скрипом выдвинулись громадные лезвия, качнулись, уходя в противоположные стены… маятник… Кши-Кенге как-то называл этот маятник, но я, само собой, не обратил внимания… да и какая сейчас разница-то?

– Нам туда… обязательно?

– Мне – нет, – ухмыльнулся даэдра. – Видишь постамент впереди? Фиговина, что на нем стоит, – та самая статуя Предка.

Несколько секунд я ругался, помянув всех известных мне даэдра. Потом прикусил язык – хотя саммон и поклялся не причинять вреда. Украдкой покосился на своего спутника. Даэдра смеялся.

– Ясно, – резюмировал нелюдь. – Смотри вперед и ни о чем не думай.

Переспросить не удалось. Жесткая ладонь снова стиснула плечо, а потом резкий толчок отправил меня вперед… мое тело пролетело весь коридор и ощутимо ударилось о постамент. Где-то за спиной вновь скрипнул маятник смерти… да, точно, так он и назывался.

Сволочь! А если б…

Обернувшись, я увидел, как даэдра небрежно прошел по коридору, словно обтекая лезвия. Прищурился, глядя на статую – и спокойно взял в руки.

– Ничего особенного, – прокомментировал он, повертев статуэтку. – Интересны лишь оптико-магические свойства минерала. А так грубоватая работа. Думаю, она даже для айлейдов считалась древней.

– Почему?

Алые глаза окатили привычной волной насмешливого презрения.

– Ты сам-то на сие убожество посмотри! Даже ваши скульпторы лучше работают. А им до айлейдов… ну, примерно, как айлейдам было до нас. Так что делалась эта статуэтка в те века, когда они только начинали работать с металлами… а твои предки обтесывали камни.

Я промолчал.

– Пойдем, человечек, – вновь снисходительно хмыкнул мой раб. – А то ты уже на ногах едва держишься.

***

В величественный особняк высокого эльфа меня пропустили сразу же, как только я показал статую. Поднимаясь по застланным ковром ступеням, я отчаянно жалел, что оставил даэдру дома… в конце концов, что помешает владельцу особняка отобрать у меня статуэтку, а меня выгнать взашей?

– Великий Предок! – выдохнул пожилой эльф, едва не вцепившись крючковатыми пальцами в потемневший металл. – Как… где… ты его нашел?

Я кивнул. Да, я. Даэдра не в счет, в конце концов. Он мой раб, так что тоже – моя собственность.

– Я… я дам тебе пятьсот золотых, – прошипел Умбакано, едва ли не лаская статуэтку. – И… и еще столько же, если найдешь еще!

Пятьсот золотых! Едва соображая, я кивнул эльфу, и тяжелый кошель оттянул мне руку. Пятьсот золотых! Да это в два раза дороже, чем эта статуэтка злосчастная стоила (если доверять оценке даэдра), и в четыре раза больше цены, которую предложила мне за нее Джексин. Поверить не могу… не могу-не могу-не могу!

– Кстати, юноша, – Умбакано поднялся из-за стола и бережно поставил статуэтку в высокий стеклянный шкаф, – по преданию таких прекрасных статуй было десять… варвары, дикари, невежды! Все, все уничтожалось. Да… если соберете мне всю коллекцию, я вас щедро вознагражу.



Где-то полгода спустя

– Ты все еще веришь, что ты – хозяин ситуации? – удивленно поднял бровь даэдра, лениво перелистывая книгу про очищение храма.

Я поежился. В привычных уже почти интонациях почудились весьма тревожащие нотки… но не признаваться же.

И потом, он дал клятву…

– Не только. И твой хозяин тоже, – голос не дрожал, и это чрезвычайно порадовало. – И почему ты задаешь подобные вопросы?

– Почему? – лениво поднял даэдра бровь. – Потому, человечек. Думаешь, рабство – это тот слабенький амулет, что ты судорожно сжимаешь сейчас в ладони? Мы умеем заманивать в рабство гораздо более тонкими путями. Ты привык ко мне. Ты привык к хорошей жизни, к дорогой одежде, к вкусной еде и уважению окружающих… ко всему, что дают деньги. А деньги ты можешь взять только из новых походов в руины. Но ты же не представляешь из себя ничего существенного… ты не то что сдохнешь на пороге этой самой Малады – ты до нее просто не добредешь. Тебя убьет по дороге первая же встреченная пума, и плевать ей будет на твоих зомби и скампов. Я нужен тебе, человечек… нужен гораздо больше, чем ты – мне. Так что рекомендую хорошо подумать, кто из нас господин, а кто – раб.