Рассказы

ЛОВУШКА РОНКАРА

В ясный день месяца Высокого солнца природа изнывала от жары. В раскаленном воздухе тонули немногочисленные отзвуки местной фауны. Из густой рощицы доносилась разве что одинокая трель соловья, а камарилья прибрежных кустов застыла в ожидании редкой жертвы. Волны плотного марева искажали видимость за пределами нескольких сотен ярдов. Приятную прохладу можно было поймать только у берега.
Река Сирид, питавшаяся чуть выше по течению подземными водами Валенвуда, раскинулась в этом месте на три фарлонга вширь. Кромка воды упиралась в илистые берега, которые из-за длительной засухи изошлись глубокими трещинами. Нога человека здесь не ступала долгие десятилетия, поэтому ползучий кустарник перекрыл подступы к реке практически везде. Лишь в одном прибрежном местечке воздух с глади воды собирался, образовывая прохладное завихрение. Небольшая, поросшая осокой полянка примыкала прямо к воде. Слева и справа ее обрамляли кусты, а сама она, будучи всего лишь тридцати ярдов в длину плавно переходила в небольшую возвышенность. Со стороны реки пригорок скрывали две старые березы и пробившийся между ними одичавший шиповник. Среди темных веток и белесых стволов в тенистом полумраке высилась необычная для этих мест кирпичная кладка.
Ржание лошадей оглушило молчаливые окрестности руин. По остаткам некогда разбитой дороги к строению приближалась группа мужчин. Трое имперцев, два хаджита и аргонианин тщетно пытались заставить впряженных в телегу кобыл приблизиться к развалинам. Старания рабочих усмирить лошадей закончились травмой. Аргонианин по прозвищу Острый Хвост получил удар копытом в грудь, когда имел неосторожность толкнуть вьючное животное в филейную область. Увидев шести футовый полет товарища мужчины остановились.
Лошади ни в какую не хотели приближаться к полуразрушенному строению. Заставлять кобыл было себе дороже, поэтому рабочие решили отцепить телегу и волочь ее к зданию своими силами. Необычная картина для здешней глуши. Впрочем, она казалась бы необычной даже на рынке Имперского города и дело здесь не раскарячистых позах незнакомцев, а в характере перевозимого ими груза. В телеге еле-еле умещались две металлические конструкции. Угловатые и квадратные они больше всего походили на ванны. С внутренней стороны емкости были покрыты перламутровой эмалью. Оба резервуара украшали затейливые линии узоров. В них угадывались переплетения веток какого-то растения, больше всего напоминающего разновидность вьюна. Причем это был не рисунок, а скорее гравировка: узоры будто бы выдавлены на внешней стороне конструкции. Лишь в одном месте виднелась печать кузнечного цеха Саммерсета, славившегося изготовлением особой утвари для самых взыскательных граждан.
— Черт бы побрал этого альтмера! Какого скампа, ему потребовалось везти эти штуки в такую глухомань? — сквозь зубы проворчал средних лет имперец.
— Успокойся, Гай. Он платит. Ты бы не заработал таких денег в порту даже вкалывая с сандеса по лордас в пик месяца Огня очага, — заметил рыжий хаджит Рашара.
— А что он мне платит? Он разве уже кому-то заплатил? Аванс был достоин разве что портовой девки, — огрызнулся Гай. — Собственно, он у Равенны и остался, — на лице имперца выступила ехидная улыбка.
— Вот дрянь, а мне говорила что я у нее один, — раздался голос Антония, имперского юноши.
Мужчины рассмеялись.

***

Когда рабочие принялись разгружать телегу, солнце уже вышло из зенита. На востоке из-за крутых склонов холмов показался величественный силуэт Массера. Время неумолимо приближало вечер, а мужчины спорили, как лучше подойти к разгрузке тяжелого и неприлично дорогого груза. Вскоре рабочие пожалели, что не захватили с собой досок. Из них можно было бы соорудить полозья, по которым резервуары легко бы сошли на землю. Но досок под рукой не было. Вокруг только кусты, трава, да кирпичный остов старого здания. Ища взглядом длинный и прочный кусок дерева, пришельцы только сейчас обратили внимание на необычность возвышающегося перед ними строения. Кирпичная кладка уже сама по себе была удивительной, так как на западе Сиродиила почти нигде не применялась. Еще большее любопытство вызывало то, что часть стены была выложена из камня. Оказалось, что кирпич лишь скрывал округлую форму более старого сооружения. По всей видимости, это была нелепая попытка перестроить форт, времен независимости королевств Кватча и Анвила.
— А ведь здесь может оказаться совсем небезопасно. Хе-хе! Ну что, хаджит, притих? Обделался со страху? — съязвил Гай.
— Да пошел ты, увалень! Сам первым в штаны наложишь, окажись здесь один ночью, — огрызнулся Рашара.
— Полно тебе, Гай, ты тоже успокойся, Рашара, — оборвал спорщиков пожилой хаджит Ривша. — Кто знает, что таят эти стены. Лично я этого знать не хочу. И если предположить, что подземный этаж здесь еще сохранился, то входы в катакомбы наверняка уже обвалились.
— Сейчас проверю, — бросил Антоний, исчезая в обвитом плющом проеме.
— Стой, дурак! Проклятый молокосос, давайте за ним! — приказал Карус, бригадир группы.

Один за другим спутники вошли в черный проход. Снаружи остался лишь агонианин, еще до конца не оправившийся от удара буйной лошади, которую привязали к дереву в тридцати шагах от башни. Он сел на землю, опершись на колесо телеги, и стал вглядываться в зияющий черный проем. В какой-то момент ящер перестал слышать голоса своих компаньонов.
— Либо они настолько удалились, либо… — Острый Хвост задумался, как вдруг почувствовал чье-то присутствие. Аргонианин мигом вскочил и увидел подкрадывавшегося за телегой Гая.
— У тебя глаза на затылке что ли? — имперец недоуменно замер.
— Да тебя, Гай, по запаху за милю определить можно. Как ты здесь очутился?
— Никак. Подшутить хотел. У этой громадины и стен-то почти не осталось, выйти можно с любой стороны. Меня вообще-то Карус прислал, мы там доски нашли, иди за мной — поможешь нам их вытащить.
Острый Хвост проследовал за Гаем и вместе они растворились в темном проходе. Внутри башни оказалось довольно светло — у нее попросту не было крыши. Поэтому проход в строение черным лишь казался. Иллюзию мрака создавали лозы плюща, которые надежно укрывали выход из небольшого коридора. Диаметр башни составлял шагов двадцать пять. Посреди зала виднелось широкое углубление, занимающее где-то две трети поверхности пола. Оно больше походило на каменный резервуар, высота его стен равнялась примерно трем или четырем ярдам. Пол башни был усеян строительным мусором. Всюду валялись куски штукатурки, которой, по-видимому, некогда была отделана внутренняя сторона стен. Под ногами звенели многочисленные железные детали: ржавые скобы, гвозди, попадались даже большие и маленькие ключи. На дне углубления валялось великое множество деревянных обломков. Нельзя сказать, что время древесину не тронуло, впрочем, беглым взглядом можно было обнаружить довольно прочные балки. Возможно, это были перекрытия, которые когда-то обрушились вместе с большей частью крыши.
— Похоже удача нам улыбнулась, — не скрывал радости Карус. — А ну-ка, Антоний, прыгай вниз, проверь насколько крепкие вон те деревяшки.
Через мгновение юноша был уже у груды обломков:
— Да это дуб! Эти балки выдержат нас всех вместе взятых.
— Отлично, — удовлетворенно отметил Карус. — Гай, спускайся вниз и помоги парню, остальные, принимайте балки, нам нужно вытащить штуки три к телеге.

***
Вскоре покрытые плесенью, но крепкие как железо, брусья лежали снаружи. Карус распорядился, чтобы их прислонили к телеге таким образом, чтобы по ним можно было аккуратно спустить дорогостоящие металлические конструкции. Наконец резервуары стояли прямо возле проема в старинную башню, отражая на блестящей поверхности алые краски вечернего солнца.
— Какой закат! Наверное завтра море будет штормить, — задумался глядя на небо Антоний.
— Хватит ворон считать, парень, пора выбираться из этой глуши. Что-то я не вижу, чтобы кто-то домой торопился, или это мне одному так жрать хочется? — Гай прошелся взглядом по своим компаньонам.
— Никто никуда не поедет! — перехватил взгляд Гая Карус.
— Это почему же? Ты мне тут не указывай, такого уговора не было, — угрожающе отозвался вспыльчивый имперец.
— Да! С какой стати нам здесь оставаться? — поддержал Гая Рашара.
— С такой, что за груз мы все отвечаем головой. Бросать его здесь нельзя. С мастером Ронкаром был уговор, что мы выезжаем первыми, выгружаем эти штуковины и дожидаемся, когда приедут строители.
— Да пошел этот эльф в задницу Шеогората! Я не останусь здесь встречать ночь! -Гай перешел на крик.
— Я же говорил, что ты первый обделаешься, — засмеялся Рашара. — Хотя, Карус, признай, Гай дело говорит.
— Да пошел ты! — Огрызнулся Гай.
— Вы можете идти куда хотите, но тогда денег не получите. Принимать нашу работу будет мастер Ронкар лично, на месте он и расплатится, — попытался разъяснить ситуацию Карус.
— Ничего, я его встречу по дороге и заберу свои деньги, — не унимался Гай.
— Ты хочешь забрать лошадь? — вмешался в спор Острый Хвост.
— А что, ящер, ты меня хочешь остановить? Ну попробуй. К тому же одна кобыла у вас все равно останется, — зло ухмыльнулся имперец.
— Скотина, ты же знаешь, что телегу мы ей одной не запряжем, — прошипел Рашара.

Казалось, что вот-вот в ход пойдут кулаки, однако через мгновение накала страстей и след простыл. В один миг, как будто сговорившись, участники перепалки повернули головы в сторону вяза, одиноко стоящего в тридцати шагах от развалин.
- Чтоб я сдох! Куда подевались лошади? — вырвалось у Ривши.
Впрочем, эту фразу можно было бы с равным успехом приписать и его спутникам. Ошарашенные мужчины простояли несколько мгновений в оцепенении. Затем Антоний и Гай переглянулись и одновременно бросились к месту, где были оставлены лошади. Остальные быстрым шагом направились следом. К моменту, когда пришельцы осматривали место привязи, начало смеркаться. Следов пропавших животных вблизи дерева не было.
-Ты знаешь, Карус, это может дорого тебе обойтись, — прорычал Гай.
- Что ты имеешь в виду? — заглянул в пламенеющие глаза имперца Карус.
- Что я имею в виду? Это ты привязывал лошадей, Карус! У тебя кривые руки или ты просто знал, что этот проклятый эльф сегодня не приедет и таким образом решил нас здесь задержать?
- Совсем рехнулся, Гай? Эти лошади стоят дороже, чем наш гонорар.
— Карус прав, к тому же мы привязывали лошадей вместе, а узлы вязать я умею, — вмешался в разговор Рашара.
Но тут всеобщее внимание привлекло дерганное поведение пожилого хаджита. Ривши ходил и принюхивался, затем он просто остолбенел.
— Мне знаком этот запах, — сказав это Ривши ринулся в сторону прибрежных зарослей кустарника.
Все побежали за ним. Пробираясь по высокой траве мужчины вышли к кустам ивы. Здесь осока была примята к земле. Рядом с кустарником трава отчетливо приобретала красный цвет. Приблизившись, рабочие увидели, что край поляны буквально залит кровью.
— Это были наши лошади, их кровь, — пробормотал Ривши. — Много веток сломано, видимо их затащили в кустарник. Давайте вернемся назад.

***
Бледные, словно привидения, мужчины вернулись к телеге. Антония колотило то ли от страха, то ли от надвигающегося со стороны реки холода. Никто не пытался шуметь и даже просто повышать голос.
— Что это было? — обратился к товарищам Рашара.
— Наверняка какие-нибудь дейдрические отродья, — предположил Карус.
— Теперь придется сидеть здесь до рассвета, — в голосе Гая улавливались нотки отчаяния.
— Зачем? Если выйдем сейчас, то к полуночи будем в предместьях Кватча, — Антония продолжало трясти.
— Нас разорвут гоблины еще до того как мы выйдем на Золотой тракт, идиот! — одернул парня Гай. — Солнце садится, вечером к дороге тянется много всяких тварей. Ты видел очертания белокаменных развалин, примерно в семи милях отсюда? Мы проезжали их по пути сюда. Так вот, к ним не приближаются даже солдаты имперского легиона. Задница Шеогората! Я знал, что просто не будет!
— Но солнце еще светит, по пути встретим мастера Ронкара со свитой, — не унимался Антоний.
— Ты что еще не понял, юнец? — вмешался Рашара. — Никто не приедет ночью. Наверняка он выедет завтра также как и мы сегодня. В лучшем случае сможем двинуться на рассвете, хотя, чтобы получить деньги придется здесь прождать до обеда.

Обсуждая сроки возвращения в Анвил, мужчины как будто нарочно не вспоминали об уведенных лошадях. Рассказами об опасностях, подстерегающих ночами путников в окрестностях имперского тракта, они пытались отвести мысли о том, что ночевать у развалин старого форта может статься намного опасней.
— Ну что, Карус, поиграешь в начальника? — с прищуром уставился на компаньона Гай.
— Ты о чем? — невозмутимо отреагировал имперец.
— Разве седовласый Карус не предвидел, что нам придется здесь заночевать? Ты ведь даже не намекал, а говорил об этом прямо!
— Довольно Гай. Нас наняли и условия найма я уже тебе разъяснил. Так что закрой пасть.
— Знаешь что, хрен гуаров, почему об этих условиях мы узнаем, только прибыв в эту проклятую глухомань? Ты готовился ночевать здесь. Я не понимаю как! Тут даже лошадей какие-то твари из-под носа увели! — истерично затороторил Гай.
— А вот это мы спросим у нашего нанимателя. За лошадей и риск ему придется нам доплатить. Что касается тварей, то мы бы их давно увидели, если бы им захотелось нашего мяса. Вряд ли они к нам привяжутся. Чтоб они подавились! — глаза Каруса блеснули.
— Хотелось бы тебе верить, Карус, но боюсь, ты все упрощаешь, — задумчиво произнес Ривши.
— А что, теперь в панике бежать? Хватит ерундой страдать, давайте разведем костер, чтобы нас не постигла лошадиная участь, — Карус махнул рукой в сторону кустов.
— Я же говорю, в начальника играешь. Впрочем, костер нужен, да побыстрее, вон парня как трясет, — с участием взглянул на Антония Гай.
— Боюсь, тут огонь ему не поможет, — вздохнул Острый Хвост.
— Огонь всем нам поможет, — отрезал Карус.

***
Тем временем мрак наступал. С севера небо затягивали низкие тучи. Зато перистые облака в далекой вышине отражали свет склонившегося за горизонт солнца. На западе небо словно разрезали яркие сиреневые змейки. Раскрашенные в сочные цвета облака были похожи на прощальный подарок солнца шестерым чужакам, вторгшихся в давно упокоившийся уголок Сиродиила. Вскоре над травой взвилась тоненькая струйка белого дыма. Из маленьких веток пришельцы сумели развести жалкое подобие костра. Как назло прутьев шириной толще мизинца в окрестностях не было, а уходить далеко от лагеря при сгущавшихся сумерках не рисковали даже хаджиты.

— Мы находимся на берегу широкой реки. В месяц Руки дождя сюда наверняка прибивает много древесины, — посмотрел в сторону прибрежной линии Острый хвост.
— Не умничай ящер. Возьми да и пошарь вон там, где сгинули наши лошадки. Думаю, ты не только дровишек отыщешь, — нервно захохотал Гай.
Больше смеяться никто не стал.
— Что мы тут возимся? В башне столько дров лежит, на растопку императорской бани хватит! — воскликнул Антоний.
— Точно, парень, я совсем об этом забыл! — поддержал юношу Карус. — А ну-ка, давайте все за дровами!
- Давай-давай, командир. Только в этот раз ты вниз полезешь, — съязвил Гай.
- Мне все равно, — проигнорировал выпад земляка Карус.
В двенадцать рук дело пошло быстро. Казалось, что поленья просто летают по воздуху. Однако мужчины так увлеклись добычей древесины, что не заметили, как заготовили растопки гораздо больше, чем было нужно.
- Ладно, Антоний, довольно, — попытался остановить парня Карус.
- Подожди, Карус, кажется я что-то нашел! — возбужденно воскликнул юноша. -Смотри, кажется там есть проход и он не обрушен!
- Эй Ривша, ты ошибся насчет катакомб. Похоже, подземелья здесь остались открытыми, — Громогласно бросил Карус.

Поддавшись любопытству, мужчины забыли про костер и в полумраке взялись за расчистку завала. Через несколько мгновений перед ними открылся проем, высотой в человеческий рост, уводящий вглубь подземелья. В проходе стояла бочка с факелами. Несмотря на то, что они пролежали здесь не один десяток лет, пользоваться ими было еще можно.
- Вы что серьезно хотите забраться в эти туннели? Кто знает, что там могло поселиться? — осторожно заглянул в проем Острый Хвост.
- Мне доводилось путешествовать в свое время. Я не раз слышал, что форты на Золотом берегу просто набиты… —  начал рассказ Ривши.
- Всякими тварями, — прервал его Острый хвост.
- Золотом, — продолжил хаджит.
- А что, может это судьба. Вход завален, вероятно здесь никто не выходил и не заходил очень много лет, — взволнованно заговорил Гай. — Без еды столько времени не выдержали бы даже вампиры. А если там и есть пара жуков, то это не проблема. Вдруг мы действительно найдем золото или зачарованное оружие? Тогда сдался нам этот полоумный Ронкар со своими подачками. Дождемся рассвета и вернемся домой богачами.
- Гай дело говорит, надо осмотреться, — поддержал имперца Ривша.
- Ну что ж, тогда идем, — заключил аргонианин.

***
Спертый воздух внутри туннеля не позволял дышать полной грудью. Катакомбы оказались нетипичными для старинного форта. Подобно наружной башне, под землей местами виднелись следы перепланировки. Каменная кладка то и дело перемежалась с кирпичной. Наконец группа искателей приключений вышла в небольшой зал. В каждой стене квадратного каменного помещение зиял проход. Мужчины решили разделиться. Гай и Ривши отправились в левый проем. Карус и Антоний пошли прямо, Острый хвост с Рашарой повернули направо. Продвигаясь вглубь туннеля аргонианец и хаджит вышли к очередной развилке. Перед ними открылось еще два прохода. Следуя «правилу лабиринта» они вновь повернули направо.
Склизкий каменный пол отражал свечение факела. Стены здесь были целиком из камня. На протяжении многих десятков шагов туннель выглядел пугающе однообразно, пока путешественники не почувствовали слабое движение воздуха. Им даже показалось, что здесь, глубоко под землей, был еле слышен аромат трав, что растут на поверхности. Наконец, впереди показался поворот. В этот момент чуткий нюх хаджита уловил еще один запах. Рашара замедлил ход и знаком показал Острому Хвосту оставаться на месте. Хаджиты хорошо видят в темноте, поэтому на разведку Рашара отправился в одиночку. Аргонианин смотрел, как его товарищ исчезает за поворотом. Прошло несколько минут, но Рашара как будто растворился во мраке и безмолвии. Острый Хвост начал волноваться, тут он подумал, что если бы кто и жил в туннелях, то видел бы в темноте не хуже Рашары. Неожиданно в ноздри аргонианина ударил запах, который он так хорошо ощутил наверху возле прибрежных кустов в зарослях осоки. Запах крови мигом наполнил туннели. Всматриваясь в поворот, ящер увидел, как оттуда бесшумно выглядывает синюшне-белое, покрытое водянистой кожей мертвецкое лицо. Поскользнувшись от неожиданности, Острый хвост чуть не распластался на каменном полу. Забыв обо всем на свете, он молнией ринулся назад. Шума погони не было слышно, но к спертому, наполненному запахом крови воздуху подземелья примешалось зловоние разлагающейся плоти. Смрад все усиливался, а сердце аргонианина чуть не разрывалось от страха. Ящер не заметил, как пробежал мимо поворота, из которого они с Рашарой вышли. Впереди туннель стал уходить вниз. Острый Хвост бежал без оглядки, пока не оказался по пояс в воде. Повинуясь инстинктам он нырнул. Неизвестно как долго ему пришлось на ощупь плыть под водой. Разум вернулся к ящеру только с глотком свежего воздуха, когда он вынырнул на поверхность. Увидев сияющий диск Секунды и оглядев окрестности, Острый Хвост понял, что находится в реке, где-то в половине фарлонга от берега. Он осторожно доплыл до суши и затаился в зарослях кустарника. Развалины оказались неподалеку. Крадучись, словно кошка, аргонианин вышел на край поляны, к месту, неподалеку от телеги. Тут он еле различил в темноте высокую фигуру, которая стояла, вскинув руки возле собственности мастера Ронкара. Острый Хвост сумел рассмотреть, что в одной из причудливых ванн извивается ужасная тварь, а черная фигура удерживает ее каким-то заклятием. Затем вторая железная конструкция взмыла в воздух и крышкой накрыла первую, тем самым пленив существо, которое находилось внутри.
Тут вновь в ноздри ящера ударил запах крови и разложения. Острый Хвост потерял сознание. Очнулся он на Золотом тракте, когда на него набрел патруль имперского легиона. Своих товарищей с той поры аргонианин не видел.