Рассказы

Лодка плыла по течению, и Мекил, расслабившись, водил рукой по водной глади. Справа и слева проплывали величавые дубы и стройные ели. Ели не собирались одеваться в осенний багрянец, но Мекилу казалось, что в этот раз им стоило бы.
Мекилу было немножко грустно.
Лодка слегка покачнулась: река понемногу набирала ход.
- А, Мекил.
Он появился изниоткуда, и с комфортом уселся на носу лодки. Он был старый, очень старый. Мекил не был уверен, почему первым пришел именно он.
- Я многих убил, дружище Мекил, - сказал он, кутаясь в теплый меховой тулуп. Ему всегда было холодно. – Очень многих. Но прав ли ты, убивая в неимоверное число раз больше?
- Не тебе со мной спорить, старик. Ты был первым, ты же и останешься последним.
Старец усмехнулся. Его борода развевалась, словно на нее обрушивались порывы ледяного ветра.
- Ты можешь быть прав Мекил, но можешь и ошибаться. Я смирился с циклом, который ты изобрел. Все были ему рады. Зачем его разрывать?
Мекил пожал плечами:
- Потому что пришло время, только и всего.
- Я тщусь понять твои помыслы.
Мекил ничего не ответил и старец исчез.
Лодка снова закачалась: река сделала несколько крутых поворотов, огибая усеянные золотистыми деревьями холмы. Несколько раз Мекилу пришлось взяться за весла, чтоб не врезаться в берег. Течение усиливалось.
Повороты и излучины наконец закончились, и поток вновь выпрямился.
Мекил не заметил, как она возникла.
Она была юна, словно предрассветная росинка; но глаза ее, обычно исполненные цветущей радости, были печальны.
- Зачем, зачем, зачем?
Она подалась вперед, пронзая Мекила взглядом. Он же избегал смотреть ей в глаза. Он не хотел этой встречи, хоть и понимал, что она неизбежна.
- Мы могли столько еще создать, столького добиться! Зачем, Мекил, зачем?
Она вся была воплощенной эмоцией, и ее жар созидания лишь говорил о ее юности. Она была полной противоположностью предыдущего визитера.
- Посмотри, посмотри вокруг Мекил! – сказала она. – Все это прекрасно!
- Все это пусто. – Мекил нежно взял ее за руку и наконец осмелился встретить ее взгляд. – Все это неправильно.
Мекил понял, что держит пустоту и медленно опустил руки.
Он глубоко вздохнул.
Листва опадала с деревьев, растущих вдоль берегов, и река несла их, как маленькие золотистые насмешки над его лодкой.
Новая гостья изящной кистью зачерпнула воды, поймав один из листков и, казалось, внимание ее целиком приковано к этому прощальному дару.
Но затем она обратила внимание и на Мекила.
Они молчали, ибо понимали друг друга.
Она была прекрасна. Она была смыслом, тем, ради чего создавался цикл.
Она лишь тепло и грустно улыбнулась Мекилу, а затем, склонившись к нему, горячо поцеловала. От нее веяло ароматом пряностей, жаром солнца, плеском океана.
Мекил лишь успел сказать:
- Прости…
Но он не был уверен, успела ли она его услышать.
Ему было жаль, что больше им не суждено увидеться.
Лодка мчалась, как безумная.
Ее несли воды все расширяющейся реки, и в отдалении слышался шум водопада.
- Я рад, что ты решился, - сказал последний посетитель. – Не ожидал, но все же…
Мекил усмехнулся.
- Мне не нужно было решаться. Просто пришел час.
Гость кивнул.
- Наверное, ты прав. Что ж, ничто не вечно, не так ли?
- Отчего же, кое-что – вечно, - Мекил пожал плечами. – Но это – не для нас.
Двое мужчин сидели в лодке, глядя друг на друга.
Они были очень похожи, но не отличить их смог бы разве что слепой.
Словно спутать белый цвет и белый флаг.
Лодка соскочила со сверкающей кромки рокочущего водопада, окутанная облаком серебристой пены, и начала свое падение.
Воды поглотили ее. Но она была пуста.
Вихрем искорок завертелся водопад, завертелась листва, закружились деревья.
И сгинули.
Осталась пустота, заполненная ничто и холодом.
И старец.
Он сидел в кресле и читал потрепанную книгу в кожаном переплете.
Скоро снова надо будет что-то делать.
Пока что – можно передохнуть.