Архив Хранителя Мудрости — выпуск 3

«Описание вервольфов»

Автор: Мудрец Свари из Фелоустоун Холла

Будучи скальдом среди Соратников, я наизусть выучил «Песни возвращения». Но теперь, став Мудрецом Фелоустоун Холла, я обязан заниматься большим, нежели простой зубрёжкой. На мою долю выпало записывать деяния и успехи Соратников, сохранять наши имена и взывать к мудрости Исграмора, чтобы наставлять новичков в наших рядах.

Я был удивлён, обнаружив некоторые вопросы, в которых тома наших знаний были неполны или устарели. Заполнение этих пробелов станет моей первоочередной благородной задачей, и я приложу к этому все усилия. Я начну с расширения «Описания недругов», перечисляющего наиболее часто встречаемые Соратниками угрозы, собранного Мудрецом Тиророй, моим предшественником.

В последнее время мы берём больше контрактов, связанных с вервольфами, чем когда-либо ещё на моей памяти, а наши письменные знания о них скудны. Я говорил с нордами от Виндхельма до Айварстеда, и все сходятся во мнении, что культы Гирцина (и, следовательно, вервольфы, его дети) увеличивают своё влияние по всему Скайриму. Я слышал даже сообщения о том, что некоторые безумцы старательно ищут лекарство от ликантропии!

Мне кажется, нет необходимости напоминать любому, в особенности нордам, о злодействе Даэдрических Принцев — даже того, кто ответственен за охотничий азарт. В необузданной силе вервольфов может быть некий соблазн, но не следует забывать о том, что вам не видать залов Совнгарда, если Гирцин заявит права на вашу душу. Ликантропы будут проводить вечность в Охотничьих Угодьях Гирцина, подчинёнными его непрекращающейся жажде крови и погони, вместо того, чтобы пить мёд и состязаться с легендарными героями.

Исграмор учил, что мы должны познавать врага по его крови на наших руках, и что следом за нами должны оставаться руны завоеваний, высеченные на трупах. Наши воители сразились со множеством вервольфов, и хотя у меня сейчас нет под трупа рукой (и потому, что он испачкал бы нашу довольно милую библиотеку), я приведу здесь их знания:

Тонаркел Ледяной Кулак вспоминает своё отвращение: «Один из них превратился прямо перед моими глазами, и у меня кровь застыла в жилах. Он прыгнул на меня, настолько поражён я был этой гротескной сценой. Будьте настороже, если ваша цель ещё не приняла свою ужасающую звероформу».

Ирмгард Опустошённая знает секрет зверя: «Всегда держите под рукой отравленный клинок или стрелы, когда охотитесь за ними. Даже не очень сильные яды, по-видимому, вредят этим чудовищам».

Халлвейг Богоненавистница прочла, что говорят их шкуры: «Мне кажется, их шкуры говорят кое-что о них. Обладающие более тёмным мехом используют быстрые удары и зазубренные когти, чтобы разодрать вас. То и дело я замечала белый окрас, они обычно воют и ведут в яростную битву окружающую их стаю».

Агдис Медвежья Кровь обращена к Божествам: «Не давайте им укусить или порезать вас. Иначе вам как можно скорее нужно будет найти жреца. Болезнь можно исцелить, но вы подвергаетесь риску, если позволяете ей попасть в вашу кровь».

Мудрец Свари отвечает на ваши вопросы:

• Вопрос:
• Многое известно о том, как распространяются ликантропия и вампиризм, но истории, окружающие создание Молаг Балом первых вампиров так же чудовищны и ужасающи, как сам Бог Интриг. Но всё равно мои чешуйки сохнут от раздражения из-за того, что я не нашёл никаких легенд о первых созданных вервольфах. Потому я спрашиваю, имеются ли у вас тайные знания или древние легенды, проливающие свет на вопрос создания Гирцином первых вервольфов? — Рашил из Лунной Марки, учёный, исследователь, авантюрист.

• Свари говорит:
• Мои исследования ещё продолжаются, но пока что я не обнаружил точных сведений о происхождении вервольфов, хоть ни у кого нет сомнений, что Лорд Гирцин приложил к этому руку, если не был первопричиной. Такой пробел в знаниях неудивителен, если учесть, что проклятие (или, как скажут некоторые, дар) ликантропии было известно в Тамриэле ещё с ранней Меретической Эры. У нас нет письменных свидетельств тех времён, поскольку это было ещё до того, как Исграмор подарил человечеству письменность, но я не теряю надежды найти более поздние записи устных преданий.

• Вопрос:
• В «Ноксифильной сангивории» утверждалось: «Одна из самых диких теорий говорит о том, что это результат некой закулисной даэдрической сделки между Гирцином и Молаг Балом, которая подарила носителям ноксифильной сангивории вервольфоподобную любовь к лунному свету». Это очень любопытно, не могли бы вы больше рассказать о происхождении этой теории? — Дилан Барнс.

• Свари говорит:
• Несмотря на его имя, Цинну Схоластикуса, автора рассматриваемой книги, большинство серьёзных учёных считает самовосхваляющимся любителем сенсаций. Несомненно, книга обладает определёнными достоинствами, поскольку в основном списана с «Исчерпывающего списка проклятых недугов» доктора Зоорофима, в особенности с главы «О заразных погибелях». Однако, идея об инфернальной сделке между Гирцином и Молаг Балом впервые появилась в скандальной книге «Семнадцать вкусов дурной славы», выдуманной Порфирием Кариатидом, и потому должна рассматриваться как несостоятельная спекуляция.

• Вопрос:
• В чём разница между Саниес Люпинус и Канис Хистериа? Канис Хистериа была упомянута в Императорском Путеводителе: «[Гленморильские ведьмы] держат секреты порфирической гемофилии и Канис Хистериа своей жадной хваткой». Упоминание К. Хистериа звучит прямо как название вида, тогда почему они приводят это название в одном ряду с вампирской болезнью? Не является ли и Канис Хистериа болезнью? — Кинетикс.

• Свари говорит:
• Термины «Саниес Люпинус» и «Канис Хистериа» могут применяться взаимозаменяюще, разница только в том, что первый более распространён, по крайней мере, в Скайриме.

«Легенда о Гроте Павших»

Давным-давно в Бангкорае жил человек с семью сыновьями и семью дочерями. Дом их был в глубокой и закрученной пещере на краю леса.

Окружающие леса кишели множеством разнообразных тварей: медведями, волками, барсуками и оленями. Хотя семья и была большой, но никогда не голодала, ибо звери были обильной и лёгкой добычей.

— Мы должны быть признательны Гирцину за такую благодать, — говорил человек.

И человек молился Гирцину, соорудив в своём доме алтарь Богу Охоты. Он раскрасил стены пещеры краской из животного жира, смешанного с землёй. У оленей, убитых его детьми, человек забрал рога, чтобы сделать алтарь, а его жена сплела из шкур кожаные ковры, чтобы накрыть земляной пол.

Когда алтарь был закончен, человек и его семья зажгли сальные свечи и зажарили быка, залив его кровью алтарь во время пения молитв.

Вдруг они услышали смех, и пред ними появился сам Гирцин, вызванный предсмертным криком быка и запахом его горящей плоти.

— Ты отлично справился! — Воскликнул Гирцин, шагая вперёд. Он был облачён в слои из шкур животных, но ноги его были босыми.

— Я твой верный слуга, — сказал человек, падая ниц пред своим богом.

— Докажи свою верность, — сказал Гирцин. — Пошли вперёд своих семерых сыновей и семь дочерей. Я буду охотиться на них от рассвета до заката и от заката до рассвета, пока не пресыщусь.

Человек в страхе отпрянул:

— Но я не могу этого сделать! — Сказал он. — Возьми что угодно, но не забирай у меня моих детей!

Когда пыль поднималась вверх подобно дыму от приношения, шестнадцать лесных троллей неуклюже поднялись из завала и, шатаясь, направились от грота к лесу.

— Вы недостойны были стать зверьми, — холодно проговорил Гирцин. — Но я всё равно поохочусь на вас.